В России остро стоит проблема качества продуктов питания — finam.fm
В России остро стоит проблема качества продуктов питания — для ее решения необходимо создание товаропроводящей сети для небольших сельхозпроизводителей.
В рейтинге доступности, качества и разнообразия еды Россия заняла 44-е место из 125.
«Что касается доступности, в той оценке, которая была по 125 странам, учитывалась доступность качества чистой воды. У России с этим гораздо лучше, чем у других стран, потому что есть большие запасы пресной воды. Поэтому наше 44 место в рейтинге завышено», – сказала в эфире программы «Сухой остаток»Анна Любоведская, директор по внешним связям Союза органического земледелия.
По мнению эксперта, ситуация с качеством продуктов питания в нашей стране стоит довольно остро.
«По данным НИИ питания РАН, до 50% всех заболеваний в России связаны с качеством продуктов и неправильной структурой питания. По уровню смертности наша страна на 16 месте в мире, а если 50% здоровья зависят от питания, то у нас далеко не 44 место», – отметила г-жа Любоведская.
Алексей Чернов, главный редактор журнала «Ваш сельский консультант», согласен, что вопрос качества продуктов в России является серьезной проблемой.
«У нас на полках в магазинах лежат товары, произведенные крупными корпорациями, а то, что производится на селе, фермерами, малыми формами хозяйствования, так и остается в деревне. Государство не создало для них нормальных условий реализации их продукции. Поэтому сегодня, говоря о том, что мы хотим употреблять экологические чистые, натуральные продукты, первое, о чем мы должны подумать, – это создание товаропроводящей сети», – считает он.
РАСШИФРОВКА РАДИОПЕРЕДАЧИ
ДМИТРИЕВ: Добрый день, уважаемые радиослушатели! Продолжаем бизнес-канал на «Финам FM», ну и сейчас, как всегда в это время, время «Сухого остатка». Тема сегодняшнего эфира, мы назвали ее так – романтично: «Ты есть то, что ты ешь!..». Утверждают, кстати, умные люди это, мы не придумали, мы не оригинальничаем. И подтекст такой: «Опасное изобилие». В общем, мы сегодня будем говорить о том, чем мы питаемся.
Прежде всего, представлю моих гостей. Итак, в студии «Сухого остатка»: Анна Любоведская, директор по внешним связям Союза органического земледелия, Анна, добрый день…
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Здравствуйте.
ДМИТРИЕВ: …И в студии Алексей Чернов, руководитель отдела информационных ресурсов Центра сельхозконсультирования Минсельхоза Российской Федерации, главный редактор журнала «Ваш сельский консультант», фермер, Алексей, добрый день.
ДМИТРИЕВ: То есть Алексей, я подчеркну, фермер, поэтому все то, что сегодня он будет говорить, он не читает где-то, не слушает кого-то, а он все знает из первых уст, что называется.
ЧЕРНОВ: Конечно, да.
ДМИТРИЕВ: И чуть позже мы будем присоединять по телефону ваших коллег, наших очередных гостей – ну, об этом чуть позже.
Я напомню для вас, уважаемые радиослушатели, телефон студии, телефон прямого эфира – 65-10-99-6 (код Москвы – 495), сайт компании – www.finam.fm, вы можете к нам присоединиться, позвонив или написав. Ну и, традиционно, я задал бы вопрос: устраивает ли вас, на ваш взгляд, все то, чем вы питаетесь, какие проблемы вы видите?
Кстати, в качестве информационного повода, если позволите, я начну именно с этой заметки. В качестве информационного повода мне показалось интересным прочесть следующее: «Россия заняла 44-е место в рейтинге доступности, качества и разнообразия пищи» – ну, в соответствии с некими экспертизами. «Россия получила примерно такой же общий рейтинг, как Таиланд, Чили, Казахстан и Мексика». Уж не знаю, обидно это или необидно. С другой стороны – почему? «Всего в исследовании, которое провела организация «Oxfam International», оценивалось питание в 125 странах. Победителем общего списка стали Нидерланды. Эксперты сочли, что питание там наиболее качественное и вместе с тем достаточно доступно и разнообразно. В тройке также оказались Швейцария и Франция. Интересно, что в топ-20 не попали США, Япония, Канада и Новая Зеландия. Большинство лидеров относятся к европейскому региону, единственным исключением является Австралия. По оценкам экспертов, хуже всех питаются африканские страны». Ну и еще, мне кажется, было бы интересным подчеркнуть, что самую, полезную в мире пищу едят исландцы, а Россия оказалась в числе ведущих стран по доступности пищи.
Вот такова собственно информация в этой заметке, и я хотел бы сразу сделать акцент. Мы сегодня будем говорить о том, чем мы питаемся, ну, три акцента делая, с трех точек зрения: мы говорим о доступности, это раз, мы говорим о качестве, это два, и мы говорим о разнообразии пищи, то есть о возможности как-то диверсифицировать свое меню. Хорошо?
Итак, давайте начнем и, во-первых, поговорим о доступности. О доступности с той точки зрения, насколько действительно дешевы и доступны для большого числа потребителей Российской Федерации, для наших граждан необходимые продукты… Анна, как вы считаете?
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Что касается доступности, я так понимаю, что в той оценке, которая была по 120 странам, там еще оценивалась, из того, что я читала, и доступность качества воды, это очень большую роль сыграло. Здесь у России намного лучше, конечно, ситуация, чем у других стран, потому что, как вы сами знаете, запасы пресной воды у нас одни из лучших в мире. Поэтому я думаю, что 44-е место, которое нам дали, вообще-то, по моим оценкам, оно завышено.
ДМИТРИЕВ: Ну, то есть занижено, да?
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Завышено, мы хуже должны быть.
ДМИТРИЕВ: А, хуже даже?!
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Да, потому что, по данным НИИ питания РАМН, у нас до 50% всех заболеваний в России, всех вообще, они связаны с качеством и с неправильной структурой питания. То есть это какие заболевания? Сердечнососудистые заболевания, онкология, сахарный диабет, ожирение и так далее. То есть на все эти заболевания влияет питание. Так вот, по уровню смертности мы в мире на шестнадцатом месте. Если у нас питание формирует 50% здоровья, если мы на шестнадцатом месте по смертности – значит, не все у нас так хорошо с питанием. То есть у нас далеко не 44-е место в мире.
ДМИТРИЕВ: Угу, я понял.
ЛЮБОВЕДСКАЯ: То есть если бы мы из 260 стран смотрели, то у нас показатель был бы хуже.
Из тех цифр, которые я знаю, следует, что скоро, через 50 лет, у нас умрут последние люди, которые помнят вкус натуральных продуктов. Поэтому я бы хотела развернуть дискуссию в сторону доступности для горожан качественных продуктов питания. Вот это был бы самый актуальный вопрос.
ДМИТРИЕВ: А слово «горожане» здесь принципиально важно?
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Принципиально важное, да.
ДМИТРИЕВ: Потому что все-таки у живущих за пределами города людей возможностей больше, да?
ЛЮБОВЕДСКАЯ: У них больше возможностей, да. Вы знаете, все-таки они выращивают, они имеют возможность есть более качественные продукты, чем те, которые едят люди в городе. Потому что люди в городе куда могут пойти? Они могут пойти только в супермаркет, в магазин, а количество рынков у нас все сокращается и сокращается.
Поэтому с городами у нас такая ситуация, что там до 80% продуктов – это импорт. А импорт – это промышленное производство, то, что до нас долго везется. А свежих продуктов питания у нас в городах, как правило, очень мало.
ДМИТРИЕВ: Кстати, вы заговорили о рынках, которых становится все меньше и меньше. Ну, продовольственный рынок имеется в виду, конечно… Алексей, такой рынок – это всегда гарантия свежего, качественного продукта?
ЧЕРНОВ: Давайте я начну с того, что у нас в стране создана нормативная база, которая регулирует этот вопрос. Во-первых, это закон о потребительской корзине по Российской Федерации и вот основной закон, скажем так… даже не закон, а нормативный документ, который регламентирует употребление, производство продовольствия, – это Доктрина продовольственной безопасности.
ДМИТРИЕВ: Какого года она, если можно, уточни.
ЧЕРНОВ: Ее делали в…
ДМИТРИЕВ: Ну, постсоветская уже, да?
ЧЕРНОВ: Ну, это буквально 2-3 года ей, да. И, вы знаете, на сегодня, в принципе, говорить о доступности можно в плане физической доступности и экономической. То есть товары в магазинах есть, купить их может, в принципе, каждый, поэтому проблемы с доступностью нет. Есть, на самом деле, то, о чем сказала Анна: вопрос качества. То есть мы не всегда понимаем, какие продукты мы употребляем. Потому что выбор достаточно небольшой, вся продукция у нас представлена в основном в крупных сетевых магазинах. И зачастую то, что пишут на этикетках товаров, далеко не соответствует тому, что внутри этой упаковки.
Вот в этом я вижу на сегодня основную проблему, которой государство должно заняться, в том числе в плане поддержки наших сельхозпроизводителей. Потому что они, к сожалению, вообще выключены из процесса логистики продовольственных товаров. У нас на полках лежат товары, произведенные крупными корпорациями, холдингами, а то, что производится на селе, фермерами, малыми формами хозяйствования, эта продукция там и остается, в деревне.
ДМИТРИЕВ: То есть в этом случае проблема именно в том, что они неконкурентоспособны, да? С большими производителями сложно конкурировать.
ЧЕРНОВ: Государство, к сожалению, для них не создало нормальных условий для реализации их продукции. Поэтому сегодня, говоря о том, что мы хотим употреблять натуральные, чистые, органические, экологически чистые продукты, первое, о чем мы должны подумать – это создание товаропроводящей сети. Это то, о чем многие говорят, но, к сожалению, какие-то корявые меры принимаются, и пока мы не видим этой продукции, а только хотим ее покупать. Горожане хотят есть эту продукцию. Где ее взять? Поехать в деревню? Но это вчерашний день. Нужны товаропроводящие сети для этой продукции.
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Я еще немножко хотела добавить страшилок про то, что мы едим.
ДМИТРИЕВ: Давайте, напугайте.
ЛЮБОВЕДСКАЯ: У нас фактически сейчас все наши отечественные лаборатории, которые контролируют качество продуктов, они проверяют только микробиологическую и радиационную безопасность. А все остальные вредности в продуктах они даже физически не могут проверить. Допустим, из 45 антибиотиков, применяющихся в животноводстве, проверяют всего на 4-5 антибиотиков. И то это в том случае, если заявили производители. А производители даже не отслеживают этого. То есть у них там ветеринары это колют.
Итак, что у нас есть вредно в продуктах? У нас есть ГМО, у нас есть пестициды, гербициды, остатки всяких ядохимикатов. У нас есть пищевых добавок – 5 тысяч, разных, и многие из них сильно плохо влияют на здоровье. Плюс к нас есть гормоны роста и антибиотики. Вот эти 5 основных составляющих вредности продуктов, из которых складываются все наши болячки. Почему у нас сейчас просто взрыв неинфекционных заболеваний, которые не связаны с какими-то внешними факторами? Они связаны непосредственно с тем, что мы едим. То есть у нас убийцы идут из тарелок, как мы это называем.
Вообще, мы прогнозируем революцию «из тарелок», потому что люди уже понимают, что не может современный человек так болеть! Почему у детей в 3-5 лет уже по 4-5 леченых зубов? Потому что из продуктов мы должны получать как минимум 200 соединений, которые у нас в организме не присутствуют. То есть если мы эти соединения не получаем из пищи, тогда, соответственно, это приводит к медленным, очень медленным и незаметным нарушениям, которые, складываясь годами, приводят к смертельно опасным потом заболеваниям. Первое, что сыплется – это зубы, волосы, кожа, а потом начинаются более серьезные болячки: нарушение системы пищеварения, потом уже сердечнососудистые, рак, диабет и так далее.
Поэтому сейчас у 30% наших детей задержка роста и массы тела из-за питания в школах и в детских садах, куда поставляют самую дешевую продукцию. То есть как происходит по условиям тендеров? Что они должны сделать? Они должны купить самую дешевую продукцию. Соответственно, мы кормим детей продукцией, из-за которой у них потом растут болезни. И 30% детей у нас сейчас рождаются с генетическими нарушениями. Это тоже очень много. Раньше такого не было. Вы знаете, что до школы люди вообще не ходили к зубному врачу.
ДМИТРИЕВ: Ну, возвращаясь к если не призывам, то, по крайней мере, к констатации того, что мы скоро «революцию из тарелок» получим, в хорошем смысле слова, я надеюсь: тем не менее, сейчас-то взрослые люди понимают, откуда у этих проблем ноги-то растут?
ЛЮБОВЕДСКАЯ: К сожалению, нет. Вы знаете, люди интуитивно догадываются и все вот эти наши названия «эко-», «био-» – каждый туда вкладывает что-то свое. Спросишь человека о том, что такое экопродукты, что такое биопродукты – ну, это продукты без ГМО, ну, это продукты без пестицидов. Так вот, настоящие экологические продукты должны быть без всего опасного для здоровья человека. Это пять компонентов, я напомню: ГМО, пищевые добавки, антибиотики, гормоны роста и химические удобрения. Вот этого всего быть не должно. Только если весь этот цикл соблюден, если продукт проверили от поля до прилавка, и еще земля прошла конверсию, период очищения от ядохимикатов, минимум три года – вот только такие продукты можно назвать экологически чистыми.
Кстати, у россиян, оказывается, есть законное право на такие экологически чистые продукты. Существует Федеральный закон «О качестве и безопасности пищевых продуктов», в котором статья 17, пункт 3 гласит, что школы, детские сады и людей, которые нуждаются в диетическом питании по состоянию здоровья, государство должно обеспечивать экологически чистыми продуктами. То есть там прямо перечислено, что вот без всех этих компонентов. То есть, по идее, любая мама может подать в суд на государство и добиться того, чтобы детский сад или школа не кормили ее ребенка сосисками и сыром с пальмовым маслом, а чтобы кормили экологически чистыми продуктами. Кстати, Союз органического земледелия скоро совместно с движением «Российским детям – доступное дошкольное образование» вывесит типовые заявления в суд, когда можно будет прямо вот составить…
ДМИТРИЕВ: Аня, мы сейчас об этом поподробнее поговорим. Что касается экологически чистых продуктов – давайте пообщаемся с человеком, который наверняка не понаслышке знает, что это такое. У нас на связи Сергей Иванович Смолев, глава Александровского района Владимирской области, председатель Совета народных депутатов.
Сергей Иванович, добрый день.
СМОЛЕВ: Добрый день.
ДМИТРИЕВ: Вот такая жаркая у нас сегодня беседа по поводу качества, прежде всего, ну, и доступности, в том числе, продуктов питания. Потому что, как Анна сейчас горячо рассказывает, по сути, все болезни современности – это болезни, связанные с тем, что мы едим какие-то непонятные вещи. Ну, вы непосредственно на земле, что называется – я надеюсь, у вас ситуация другая там? У вас экологически чистые продукты преимущественно?
СМОЛЕВ: Вы знаете, продукты, конечно, экологически чистые, но вопрос немножко состоит в другом, наверное, аспекте: кто у нас сегодня работает на земле, есть ли кому работать на земле? Вот от этого, наверное, мы и должны с вами плясать, отвечая на этот вопрос. Чем больше людей мы привлечем сегодня на землю, чем больше создадим вот этих новых фермерских и прочих сельских хозяйств, которые давали бы возможность получать подобного рода продукты, – вот тогда мы с вами и решим, наверное, основную и самую главную задачу: получим эти экологически чистые продукты и возможность их, естественно, употреблять в пищу. Вот от этого зависит вопрос: кто будет работать на земле, а не как мы будем получать.
ЛЮБОВЕДСКАЯ: А агротуризм и вот экотуризм как там в Александровском районе?
СМОЛЕВ: А это как раз находится в стадии развития, и мы сейчас активнейшим образом прорабатываем именно эту вот позицию. И есть люди, которые инициативно приезжают к нам сюда, предлагают свои услуги, и мы создаем им условия, чтобы они оставались на земле, чтобы они возрождали деревню. Сейчас по деревням порой проедешь – одни старушки сидят. Ну, или, там, буквально 2-3 дома, которые еще можно считать более-менее… такого – среднего возраста люди. Деревня-то помирает.
ДМИТРИЕВ: Да.
СМОЛЕВ: Надо исходить из того, что кто будет работать на земле, привлекать сюда людей и создавать им условия.
ДМИТРИЕВ: Анна сейчас задавал вам вопрос по поводу агротуризма, экотуризма. Это решит проблему глобально? Потому что – даже звучит это легкомысленно очень: агротуризм. Ну, что это значит? Что человек из города – он пресытился, ему скучно, и он поехал, пол, дай-ка я покопаюсь в огороде, посмотрю, как этот на самом деле делается, отдохнул на выходные…
СМОЛЕВ: Нет, разговор идет не о человеке, который пресытился городом и приехал сюда на 2 месяца покопать огород. Разговор идет именно о людях, которые приехали бы сюда работать, жить на земле и получать вот эти продукты. Я просто начал в свое время изучать эту проблему и могу сказать, что, к примеру, в Финляндии значительная часть продуктов выращивается за счет вот подобного рода экологического туризма, который развивается по фермерским хозяйствам. Почему бы нам не перенять вот этот нормальный, хороший опыт работы, когда люди получают, с одной стороны, продукты, с другой стороны, получают непосредственно потребителя, который обращается непосредственно к нему, напрямую? И уже устанавливаются прямые торговые связи.
ДМИТРИЕВ: Да, это правильно, это хорошо. У вас уже есть опыт такого взаимодействия?
СМОЛЕВ: Вот сейчас как раз есть люди, с которыми мы работаем.
ДМИТРИЕВ: А что вы можете предложить, для того чтобы заинтересовать человека, чтобы он, действительно, поехал и занялся земледелием, занялся сельским хозяйством? Что вы ему можете предложить?
СМОЛЕВ: Прежде всего, мы работаем по земле – чтобы они сразу приезжали сюда и говорили, что вот участок земли, на котором можно работать. Во-вторых, мы им создаем условия, естественно, и будем проговаривать, и проговариваем, какие-то вопросы, связанные с, допустим, налогообложением, какие-то поблажки, там, по подключению электричества и так далее и так далее. Мы сейчас вот напрямую работаем с Союзом органического земледелия. Вот такая вот есть в вашей Москве, кстати, контора.
ДМИТРИЕВ: Да, у нас как раз представитель этой конторы.
СМОЛЕВ: Москва – это другое государство, мы считаем. Все говорят, что до МКАДа – это одно, а за МКАДом – совершенно другое.
ДМИТРИЕВ: Да.
СМОЛЕВ: Вот мы живем за МКАДом и как бы приглашаем москвичей приехать к нам сюда развивать сельское хозяйство.
ДМИТРИЕВ: Спасибо огромное, Сергей Иванович.
Итак, Сергей Иванович Смолев, глава Александровского района Владимирской области, председатель Совета народных депутатов был на связи по телефону. Сейчас мы прервемся на пару минут, а потом продолжим наш эфир.
ДМИТРИЕВ: Итак, друзья, продолжаем эфир, «Сухой остаток» на «Финам FM», меня зовут Олег Дмитриев. Сегодня в студии: Анна Любоведская, директор по внешним связям Союза органического земледелия, и Алексей Чернов, руководитель отдела информационных ресурсов Центра сельхозконсультирования Минсельхоза Российской Федерации, главный редактор журнала «Ваш сельский консультант», фермер. Мы обсуждаем сегодня все то, что мы едим. Я напомню для вас, уважаемые слушатели, есть телефон студии 65-10-99-6 (код Москвы – 495) и сайт компании www.finam.fm – присоединяйтесь, как всегда, к нашему эфиру! Ну и вопрос, который я вам адресую: на ваш взгляд, все ли вас устраивает из того, что у вас периодически на столе возникает.
В продолжение разговора с Сергеем Ивановичем Смолевым, который к нам присоединялся до перерыва, Леша, как ты можешь прокомментировать?
ЧЕРНОВ: Да, я хотел бы, конечно, поддержать инициативу нашего товарища из Владимирской области.
Вообще, я хочу напомнить, что у нас сегодня 50% всего продовольствия, которое производится в стране, производится малыми формами хозяйствования. Это фермерские хозяйства и…
ДМИТРИЕВ: Это наши хозяйства, российские, да?
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Отечественные, да.
ЧЕРНОВ: Да, половина продовольствия.
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Больше половины.
ЧЕРНОВ: Ну, да. И, смотрите, у нас 20 миллионов личных подсобных хозяйств. Это получается, если прибавить сюда членов семей, порядка 50 миллионов человек, которые, так или иначе, занимаются сельским хозяйством.
ДМИТРИЕВ: Ну, это приличная цифра.
ЧЕРНОВ: И когда в этом году, я не помню, по-моему, министр экономики, сказали, что у нас 40 миллионов человек в стране непонятно чем занимаются – так вот эти люди, здесь они и есть!
ДМИТРИЕВ: Вы, мол, их не посчитали просто, видимо, да?
ЧЕРНОВ: Вы их не посчитали. Они вроде бы занимаются какой-то экономической деятельностью – но их не видно. И здесь я просто хочу сказать, что вот именно в этом сегменте, в этом секторе экономики сельскохозяйственном заложен мощнейший экономический потенциал. Только как его реализовать? По-моему, сегодня в стране нет такой силы, нет понимания и, может быть, даже и желания реализовать вот это…
ДМИТРИЕВ: Ну, это на государственном уровне такое понимание должно быть, я предполагаю, да?
ЧЕРНОВ: Да. И, к сожалению, вот те инициативы, которые существуют… например, сегодня в рамках государственной программы развития сельского хозяйства есть, там, программа «Начинающий фермер», помогают, дают гранты, субсидируют и так далее. Но это все настолько мелко, настолько незначительно для нашей территории! Представьте: 40 миллионов гектар сельскохозяйственных земель сегодня брошены. Они были в обороте, но вот за последние 15-20 лет выведены из оборота. Кто будет эти земли обрабатывать? Сегодня все больше говорят о том, что а давайте будем биотопливо производить, давайте выращивать продукцию и перерабатывать ее в биотопливо. Не знаю, правильно это или нет. Или же давайте мы будем большой, великой аграрной державой, производящей качественное продовольствие, кормящей себя и кормящей мир. Вот в чем вопрос.
ДМИТРИЕВ: Да, тем более все предпосылки для этого есть.
ЛЮБОВЕДСКАЯ: И давайте сделаем Доктрину продовольственной безопасности законом!
ДМИТРИЕВ: А сейчас это что?
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Это доктрина, это просто рекомендация. И, касаясь вопросов перспектив экологического сельского хозяйства – конечно, у России здесь есть огромные преимущества! То есть вот эти 40 миллионов гектар, которые у нас долго не обрабатывались, они уже могут использоваться в органическом сельском хозяйстве, они очищены, земля отдохнула, что называется.
ДМИТРИЕВ: Уже сильно отдохнула она, да.
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Уже сильно отдохнула – 20 лет.
ЧЕРНОВ: Я бы, знаете, с чем поспорил? Вот когда я говорю, что половина продовольствия производится в малых формах, и у нас 20 миллионов ЛПХ – а почему бы не обратить внимание на них? Потому что производимая ими продукция, по сути, обладает всеми качествами органической, экологически чистой продукции.
ДМИТРИЕВ: У меня вопрос: а где она тогда?! Половина всей продукции, как вы говорите, отечественная. Мы начали с того, что мы покупаем невесть что, привезенное невесть откуда.
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Недавно на конференции коллеги из Волгоградского края рассказывали, что себестоимость помидоров составляет у них 8 рублей, они не могут пробиться на полки. Знаете, почему? Потому что на полках стоят турецкие и голландские…
ДМИТРИЕВ: Да, «пластмассовые» помидоры.
ЛЮБОВЕДСКАЯ: …Да, «пластмассовые» помидоры, производители которых дают взятки, откаты, им проще работать, их продукция имеет более товарный вид – и так далее. Все наше остается там.
ЧЕРНОВ: И 25-30% волгоградских овощей остается неубранным в полях и гниет на складах, которые не оборудованы должным образом.
ДМИТРИЕВ: Ой, боже мой! Это вредительство, я бы так это назвал! Это катастрофа просто! Ну как же так?! Люди трудятся, вкладывают свой труд, более того – производят то, чего не хватает, то, что необходимо, а результат вот такой.
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Вот в журнале «Эксперт» буквально недавно совсем вышла замечательная совершенно статья о том, какой импорт мы можем сейчас быстро заместить. Во-первых, на один миллиард долларов США в год мы импортируем яблок. Яблок и груш, которые гниют у нас просто тоннами! Мясо мы можем замещать сейчас, рыбу, рыбные продукты и молочные продукты – это на миллиарды долларов! Журналисты посчитали, что как минимум на 7 миллиардов долларов мы сейчас можем быстро заместить импорт вот этих продуктов, если мы выстроим новую товаропроводящую систему.
Самое главное, на что нужно обратить внимание, заключается в следующем. Наше питание социальное, то есть в садики, в школы, в больницы и так далее, его перспектива – это почти на 30 миллиардов долларов ежегодно. Так вот, в Америке что делают? У них малоимущие семьи получают талоны на питание. Талоны эти они могут отоварить только у местных фермеров. Вот вам, пожалуйста, госзаказ.
ДМИТРИЕВ: Да, поддержка местного производителя.
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Так давайте эти 30 миллиардов отдадим местным фермерам.
ДМИТРИЕВ: Аня, спасибо огромное – давайте послушаем звонки, они у нас есть. И первым до нас дозвонился Алексей.
Алексей, день добрый, вы в эфире, говорите, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Я, собственно, звоню, что рассказать такую историю.
В прошлом году я ездил в деревню…
ДМИТРИЕВ: Далеко от Москвы?
СЛУШАТЕЛЬ: Это не очень далеко от Москвы – это, знаете, Владимирская область, Нижегородская, там пересечение областей.
ДМИТРИЕВ: Понятно.
СЛУШАТЕЛЬ: Очень глухая деревня, там где-то порядка 6-8 домов жилых осталось.
ДМИТРИЕВ: Кошмар.
СЛУШАТЕЛЬ: Я общался с местными жителями, и один из них мне рассказал такую историю. Это история про фермера, который растил коров и развивал свое стадо, то есть оно у него росло. Он на рынке продавал молоко, мясо. К нему пришли и сказали, что, мол, заканчивай со своими делами, у нас там импортные товары и все такое.
ДМИТРИЕВ: Леша, а кто пришли-то?
СЛУШАТЕЛЬ: Ну, я точно не знаю, кто пришли – скорее всего, из управы кто-то.
ДМИТРИЕВ: Ну, понятно, да, представители государственной власти.
СЛУШАТЕЛЬ: Да-да. Сначала ему сожгли коровник, после чего он отстроил новый, а потом ему потравили весь скот – это порядка 50 голов, насколько я знаю.
Вот такая вот история.
ДМИТРИЕВ: Да, спасибо Алексей.
ЧЕРНОВ: Ну, я только, знаете, как могу прокомментировать? Не знаю, вот так, чтобы приходить и сжигать, я такого не слышал, но то, что полное равнодушие местных властей…
ДМИТРИЕВ: Вместо того, чтобы помогать.
ЧЕРНОВ: Конечно. Вот даже сегодня… У меня есть опыт фермерства в соседней – в Рязанской области. Сколько мы ни ходили с нашими инициативами, что вот давайте реконструируем ферму, давайте эту землю обработаем… Даже в рамках тех каких-то небольших возможностей государственных приходится ходить, упрашивать – у людей просто полное равнодушие в глазах. Казалось бы, что местная власть должна быть заинтересована, потому что это ведь их налоговая база, это развитие территории, это в их интересах – равнодушие полнейшее. Мне кажется, на сегодня в нашей стране это одна из неких глобальных проблем – равнодушные люди, которым по барабану, что там в деревне, что мы будем есть, как будет развиваться наша сельская территория.
ДМИТРИЕВ: Кстати, парадоксально, вот Алексей абсолютно верно сделал акцент, на ваш взгляд: местные власти, в том числе и региональные, и федеральные – они же должны быть в этом заинтересованы! Во-первых, это занятость населения, это рабочие места. Во-вторых, это решение многих проблем, в том числе и проблем с продовольствием, с экологией, со здоровьем… В общем, как бы, ну, смешно представить, что это им неочевидно!
ЧЕРНОВ: Давайте я еще дополню. На самом деле в большинстве регионов региональные власти поддерживают сельское хозяйство и понимают смысл и значение этой отрасли. Понятно, что не у всех регионов есть ресурсы на то, чтобы развивать. Потому что ресурсов и денег надо очень много. Но, опять-таки, начинать надо снизу. Даже если бы главы сельских поселений на местах, ну, хотя бы какое-то сочувствие проявляли, хотя бы какой-то огонь в глазах у них был бы, хоть как-то… Потому что, ну, не все можно деньгами измерять.
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Я бы хотела здесь дополнить. Очень важно, что у нас, и это ощущается, нет вообще на всех уровнях власти понимания, что мы делаем с землей. Потому что у нас одна рука дает, а другая рука отнимает. Допустим, то, с чем мы сталкиваемся по органическому сельскому хозяйству – есть совершенно очевидная новая ниша, куда может войти Россия. У Союза органического земледелия и его партнеров полно решений, мы эти решения регулярно доносим до власти – но хоть бы один человек нам ответил. В Государственную Думу было направленно 40 писем – ответил только один Совет федерации, что, мол, когда до нас дойдет очередь, мы рассмотрим ваши предложения. Депутаты все молчат. Приходишь – первый вопрос у депутата, знаете, какой? «Кто стоит за Союзом, на чьи деньги вы живете?» То есть их интересует, на какие денежные потоки можно сесть. Мы говорим, что ни на чьи, мы независимы. «Все, идите отсюда, вы нам неинтересны». Все работает только там, где есть денежные потоки.
Почему у нас сейчас все деньги направляются на село в агрохолдинги, которые банкротятся бесконечно? Работает схема: агрохолдинг взял субсидию, обанкротился, и деньги растворились. Вот по этой схеме мы бесконечно вталкиваем деньги вот в это, не обращая внимания на мелких фермеров.
ДМИТРИЕВ: Аня, я вас прерву, мы сейчас еще раз на пару минут уйдем на рекламу и потом продолжим эфир.
ДМИТРИЕВ: Ну что ж, друзья, продолжим эфир. Действительно, очень, я бы сказал, актуальная тема, да? Горячо на нее все откликаются, у нас есть звонки, и я сразу начну с них, если позволите.
Итак, у нас на линии Андрей… Андрей, добрый день, вы в эфире – говорите, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Как раз хотел сказать про потоки.
Конечно же, это лобби на всех уровнях власти. Никакого равнодушия – только лобби решает все проблемы. А в принципе, конечно, если была бы воля, опять же, сверху… У нас воля только от одного человека проходит – от Владимира Владимировича. У нас весь продуктовый рынок захватил ритейл. Вы согласны со мной?
ЧЕРНОВ: Да, безусловно.
СЛУШАТЕЛЬ: Ну и все. А сотрудничать… Прямо в приказном порядке: какое-то количество таких-то продуктов должно быть фермерское, не агрохолдингов. До смешного доходит! Я был в Геленджике, и, по-моему, в «Пятерочке» в августе-сентябре видел помидоры московского комбината, понимаете?! До чего доходит, абсурд! То есть в Краснодарский край везут все эти помидоры из Москвы, которые выращиваются на фермах, скорее всего, тоже московских, которые тут тоже не прописаны никаким образом.
Поэтому можно же обязать. Тем более сейчас вся продуктовая сеть централизована. Власть может. Обяжите ритейлеров закупать определенные продукты у фермерских хозяйств – и все, больше ничего не надо! Фермерам это будет выгодно, фермерские хозяйства будут сами развиваться.
Спасибо.
ДМИТРИЕВ: Спасибо, Андрей.
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Андрей, спасибо большое, да, в Минсельхозе мы обсуждали эту тему. По нынешнему законодательству, к сожалению, у государства нет возможности обязать к этому ритейл. Есть другие пути, Андрей, не все потеряно. То есть существуют возможности создавать параллельные товаропроводящие системы. В общем-то, жизнь показывает, что они сейчас и создаются. Это и Интернет-торговля, и малые точки, и совместные закупки, и контрактование фермеров заранее – все это начинает в России развиваться. И надежда здесь, надо сказать, на вас, дорогие радиослушатели. Потому что на российской земле наступает «великая депрессия», и ждать того, что фермеры сейчас придут и дадут вам свою продукцию, не нужно. Эти люди сейчас в очень плохом состоянии, то есть они вырезают свой скот, закрывают хозяйства. И сейчас мы должны подтолкнуть их к тому, чтобы они начали это дело все производить, их поддержать. И я абсолютно согласна, что, конечно, генеральные решения здесь – за руководством страны. Потому что 92% земли сейчас в России принадлежит государству. От того, как мы распорядимся этим мощнейшим, уникальнейшим ресурсом, зависит будущее России.
ЧЕРНОВ: На самом деле у нас сегодня сельское хозяйство, по официальной статистике, в ключевых секторах, скажем, в производстве зерна, овощной продукции, картофеля, все-таки демонстрирует динамику роста. Поэтому говорить о том, что у нас все сельское хозяйство закрывается, что все плохо – конечно, я бы так не стал говорить. Потому что государственная политика есть, ориентирована эта политика в первую очередь на поддержку крупных агрохолдингов, на обеспечение продовольственной безопасности, чтобы в городских магазинах была доступная продовольственная продукция.
ДМИТРИЕВ: Извини, Алексей, я уточнить просто хотел. Вот Анна про агрохолдинги нам рассказывала, и рассказ этот звучал как-то очень печально. То есть создается агрохолдинг, затем он банкротится, деньги раздербанили – все, дальше пошли.
ЧЕРНОВ: Не хочу комментировать, потому что…
ДМИТРИЕВ: Это просто частный какой-то случай, видимо?
ЧЕРНОВ: На самом деле, ну, понятно, что агрохолдинги создаются при государственной поддержке, им субсидируют процентные ставки по кредитам, у них есть возможность кредитования, потому что за ними стоят какие-то еще более крупные структуры и так далее. Кстати, в этом году субсидий никто не получил, и очень много агрохолдингов просто пролетели мимо кассы, потому что Минсельхоз не выполнил своих обязательств. Но вопрос не в этом.
Мы говорим о фермерских хозяйствах, а они у нас сегодня, к сожалению, неконкурентоспособны по отношению к продукции того же, там, Евросоюза, к тем же турецким помидорам. И сегодня говорить, что давайте закроем сети для этой продукции закроем и будем только наше продвигать… а мы не сможем обеспечить наши сети, и мы не сможем попасть в те цены. Потому что продукция будет дороже, у нее будет непонятная упаковка и так далее. Поэтому первое, с чего сегодня надо начинать – это все-таки объявить какую-то большую программу поддержки именно мелких фермеров, малых форм хозяйствования. Необходимо довести их до такого уровня конкурентоспособности, чтобы помидор из Волгограда…
ДМИТРИЕВ: Дешевле как минимум…
ЧЕРНОВ: Хотя бы столько же!
ДМИТРИЕВ: А качественный он будет по определению, потому что…
ЧЕРНОВ: По определению, да.
ЛЮБОВЕДСКАЯ: То есть государство должно сейчас обратить внимание на те ресурсы, которые у нас уже есть на земле. Ну, давайте вот эти 20 миллионов ЛПХ сейчас наконец-то загрузим и дадим им возможность выйти из тени, стать налогоплательщиками и производить сельхозпродукцию! И забирать у них эту продукцию! То есть не надо придумывать новые схемы – давайте те мощности, которые у нас есть, просто сейчас загружать.
То есть, резюмируя, что надо сделать? Нужно, первое, обеспечить людям доступ к земле. Потому что эти вопросы сейчас сильно коррумпированы, и человек не может придти… Во-вторых, необходимо обратить внимание на развитие мелких и средних хозяйств, которые лучше развивают территорию, лучше закрепляются, они более стабильны. Нужно их объединять в кооперативы, чтобы они получали преимущества крупных игроков за счет объединения в кооператив. Необходимо выстраивать товаропроводящую систему, чтобы они могли дойти до потребителя, открывать новые ниши, такие, как органическое сельское хозяйство, которое развивается во всем мире.
И, соответственно, то, что касается органического сельского хозяйства – приглашаем всех подключаться к обсуждению федерального законопроекта об органическом сельском хозяйстве, он есть на нашем сайте, и его уже скоро должны будут вносить в Государственную Думу. Дело в том, что закон получился протекционистский, разрабатывался он в последнее время за закрытыми дверями, мнение профессионального сообщества пока в нем не учтено, ответов мы не получаем. Три региональных министерства сельского хозяйства поддержали наши правки, объединения, союзы, мелкие, крупные средние хозяйства, производители кормов – все поддерживают, говорят, что вот, давайте так. Но ответов мы не получаем. Поэтому подключайтесь, давайте вместе это делать.
ДМИТРИЕВ: Какая-то очень глухая стена между вами и представителями власти, да?
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Да.
ДМИТРИЕВ: У нас есть еще один звонок – давайте пообщаемся… Кирилл, день добрый, вы в эфире, говорите, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. У меня вопрос по экономической составляющей органических продуктов.
Не секрет, что на Западе, где сейчас идет бум всего этого, обычное яблоко будет стоить 1 доллар, а органическое яблоко будет стоить 5 долларов. И, наверное, это как-то обоснованно. А как, допустим, у нас фермер, который дает отдых земле на три года, не использует никакие ГМО-добавки или химические удобрения, может соперничать с холдингом, который все это использует, у которого, соответственно, себестоимость получается в несколько раз ниже? То есть даже если органические продукты попадут на прилавок, они будут в несколько раз дороже, чем обычные.
ДМИТРИЕВ: Ну да. Спасибо, Кирилл… Алексей, во-первых, отвечая на этот вопрос, наверное, сначала надо два слова сказать о том, что такое обычное и что такое органическое, да?
ЧЕРНОВ: Вы знаете, вообще, понятие «органическое» в обиход нашей речи вошло достаточно недавно. Мы всегда употребляли термин – экологически чистая продукция. И мы говорили о том, что в России наши крестьяне производят экологически чистую продукцию. И вот сегодня вот этот термин – органика, органическая продукция должна стоить в 4 раза дороже, и почему-то мы так и начали к этому относиться, что это западные технологии и так далее…Вы поймите, что наша фермерская продукция, по сути, никогда не будет стоить в 4 раза дороже. Если вы сейчас поедете в деревню, то вы увидите: у них настолько ограничены возможности применения вот этих пестицидов, удобрений и остальных высоких технологий, что они научились выращивать органически чистую продукцию.
ДМИТРИЕВ: Нет худа без добра, да?
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Да!
ЧЕРНОВ: Да, их жизнь заставила ее выращивать, они экономят на этом. И эта продукция есть, и стоит она не то чтобы дороже – она дешевле.
ЛЮБОВЕДСКАЯ: Кирилл, спасибо огромное за вопрос, я добавлю.
Это очень актуальная тема, она многих волнует. И она сейчас такая дорогая, эта органическая продукция, экологически чистая. Дело в том, что, по данным социологических опросов, у нас 58% россиян готовы переплачивать за такие продукты. Потому что люди устали есть пластик. Так вот, если мы разовьем большое количество сельхозпроизводителей, то цены упадут. Что касается экономики для производителей, даже уже в наших условиях мы имеем примеры, когда просто за счет отказа от химикатов, вне зависимости от внешних всех поставок антибиотиков, гормонов и так далее, люди получают увеличение рентабельности до 500%. Вот вам про экономику. То есть это дико рентабельный бизнес.
ДМИТРИЕВ: Спасибо огромное!.. Анна Любоведская, директор по внешним связям Союза органического земледелия, и Алексей Чернов, руководитель отдела информационных ресурсов Центра сельхозконсультирования Минсельхоза Российской Федерации главный редактор журнала «Ваш сельский консультант», фермер, были сегодня в студии «Сухого остатка». По телефону в программе принимал участие Сергей Смолев, глава Александровского района Владимирской области.
Спасибо, уважаемые гости, спасибо, уважаемые слушатели. Всего хорошего, успехов, до свидания.
Читать полностью: /finam.fm/archive-view/9612/
